Рельеф

Вятский увал. Сунской район

Современная поверхность территории области — это приподнятая, изрезанная долинами рек увалисто-волнистая равнина с абсолютными высотами от 50 до 338 м. Умеренные контрасты присущи и рельефу области — среди преобладающего холмистого ландшафта простираются и совершенно плоские равнинные участки (по обеим сторонам Вятского увала), и встречаются поистине гористые места (в срединной части Вятского увала).

Характер поверхности области во многом определили горообразовательные движения Урала, происходившие в палеозойской—начале мезозойской эры. В результате этих внутренних геологических процессов появились так называемые тектонические формы рельефа — системы крупных поднятий. На востоке области в пределах Верхнекамского, Афанасьевского и Омутнинского районов почти в меридиональном направлении параллельно Уралу раскинулось расчлененное долинами рек плато Верхне-Камской (Вятско-Камской) возвышенности, впервые описанное Н. Г. Кассиным под названием Глазовский вал. Две крупных реки — Вятка и Кама рождаются в южных отрогах этой возвышенности. Наивысшая точка ее — 338,1 м (севернее д. Краснояр Афанасьевского района) есть предельная высота Кировской области.

Также параллельно Уральскому хребту пересекает область с северо-востока на юго-запад пологая возвышенность из увалов, холмов и плато — Вятский увал, соответствующий главной тектонической структуре осадочного чехла в пределах области — Вятскому валу. Образовался он в начале мезозойской эры в результате медленных вертикальных движений отдельных участков (блоков) фундамента платформы, вспучивших в виде куполообразных складок ранее отложившиеся пласты девонской, каменноугольной и пермской систем. В рельефе это возвышенная до 100 м над окружающей местностью гряда отдельных поднятий шириной до 40 км. Впервые на эти поднятия обратил внимание П. И. Кротов, назвав их Вятским увалом. Наибольшая высота Вятского увала — 284,5 м — находится между деревнями Недорезы и Гладкий Мыс Верхошижемского района.

Пространства между возвышенностями занимают плоские низменности — Котельничская, Кильмезская, Верхнекамская и другие более мелкие.

В ледниковую эпоху четвертичного периода появились разнообразные ледниковые формы рельефа. В северной половине области ледник оставил многочисленные валуны — окатанные обломки кристаллических пород, принесенные им из Скандинавии, с Урала, Тиманского кряжа, Новой Земли. По краям ледника образовались морены — валы из сгруженных и перемешанных движущимся льдом песков, глин, гальки. Под названием Северные увалы полоса моренных гряд и холмов с высотами до 175 м пересекает в широтном направлении Опаринский, Даровский, Мурашинский и Нагорский районы.

На водоразделах северной и юго-восточной части области встречаются своеобразные эндемичные формы рельефа, характерные лишь для Кировской, Пермской областей и Удмуртии. Это пуги, или дресвяные горы — ассиметричные холмы и гряды, в верхней части сложенные песками, гравием и галькой. Наиболее типичные пуги можно наблюдать на водоразделе Вятки и Быстрицы — Головизнинская (206 м), Федорковская (203 м), Нагоренская (207 м), Губинская 188 м), Дресвяная (167 м). У д. Ключи Унинского района находится самая высокая пуга области — Ключинская. Ее абсолютная высота 264 м, высота над урезом воды в р. Лумпун — 115 м.

Долгое время происхождение пуг объясняли деятельностью ледника. Однако с этой версией не согласуется расположение отдельных пуг значительно южнее границы оледенения — в Кильмезском районе (Мелеклесская пуга) и в Удмуртии.

Теперь можно считать установленным (Петухова, 1969), что пуги — это денудационные формы рельефа, останцы галечниково-конгломератовых образований, которые, в отличие от окружающих глинистомергелистых пород, с трудом поддаются размыву (Пестовский, 1936). Сложены пуги обломочным материалом, принесенным водными потоками с Урала во время отступания казанского моря в верхнепермскую эпоху (Кром, 1937; Петухова, 1969). В условиях жаркого пустынного климата триасового периода эти породы сцементировались солями кальция в прочные конгломераты, составляющие «костяк» пуг.

Правда, есть еще гипотеза триасового оледенения, относящая пуги к ледниковым образованиям (моренам) триасового возраста (Тихвинская, 1956).

По второй надпойменной террасе р. Вятки в Медведском и Суводском бору, в Истобенской лесной даче под г. Халтурином, выше г. Слободского у пос. Каринский Перевоз, по боровым террасам рек Лобани, Кильмези, Валы в Кильмезском районе, Кобры в Нагорском и по другим рекам встречаются обширные дюнные участки — эоловые (ветровые) формы рельефа.

А. В. Нечаев еще в 1893 году правильно определяя время и механизм образования вятских дюн, считал их сохранившимися, благодаря задернению, от былого более широкого распространения в крае песчаной пустыни четвертичного периода.

Однако дюнный ландшафт пустыни, вероятно, имевший место в конце пермского — в триасовом периоде, вряд ли преобладал в нашем крае в кайнозойскую эру. По крайней мере, на водоразделах дюнные образования сейчас отсутствуют, за исключением отдельных холмов невыясненного происхождения. Как правило, дюнные поля приурочены к значительным расширениям речных долин на участках, имеющих широтное направление, к их южным — то есть наветренным склонам, поскольку, как писал А. В. Хабаков (1926), дюны были созданы иными, противоположными современным, юго-юго-восточными, юго-восточными и отчасти юго-западными ветрами.

Образование, например, дюн Медведского бора он относит ко времени формирования второй, древнеаллювиальной, террасы, то есть к эпохе таяния днепровского ледника (150—100 тыс. лет назад), когда мощные потоки талых ледниковых вод сильно расширили речные долины, заполнив их многометровой толщей песка, а в условиях сухого и холодного климата задернение этих песков происходило очень медленно.

В более позднее время, например, в бореальную и суббореальную эпоху голоцена, как пишет Б. Ф. Добрынин (1935), дюны вряд ли могли образоваться, поскольку к этому времени флювиогляциальные (то есть отложенные ледниковым потоком) пески уже были, по всей вероятности, закреплены растительностью.

В современную эпоху главной силой, формирующей рельеф края, выступает разрушающая деятельность текучих вод — поверхностных и в меньшей мере грунтовых. Именно поверхностные текучие воды расчленили тектонические валы и поднятия на множество холмов, долин, логов, оврагов, придав особую живописность вятскому пейзажу. Осушение болот и вырубка лесов на водосборах рек ведет к снижению уровня грунтовых вод, то есть к увеличению глубины эрозионного вреза (базиса эрозии), а значит к усилению овражнобалочной эрозии. Особенно это наглядно выражено в рельефе южных районов. Текучие грунтовые воды образуют другие эрозионные формы — карст и оползни. Широкому распространению у нас оползневых явлений способствуют характерные для большинства рек высокие крутые берега. При нарушении равновесия между силой тяжести горных пород, слагающих склон, и силой сцепления частиц в породах вниз по склону сползают верхние пласты земли, подчас вместе с лесными массивами и строениями. Чем круче склон, тем равновесие его ближе к предельному. Устойчивость склона зависит также от строения и состава слагающих его пород. Чаще всего из равновесия склон выводит сама река, подмывая основания своих берегов. Такие примеры оползней можно наблюдать по берегам р. Вятки между деревнями Никульчино и Конец Слободского района, в пределах городской черты г. Кирова, под Котельничем, а также на р. Каме в Афанасьевском районе, на р. Чепце у ст. Ардаши.

Активизироваться оползневый процесс может в результате избыточного увлажнения склона или неправильной хозяйственной деятельности человека (Горелова, 1968).

Оползни широко распространены в Кировской области, и с этим приходится считаться при строительстве. Однако до сих пор особенности наших оползней изучены недостаточно.

В местах поверхностного залегания известняков, гипсов и других легкорастворимых пород текучие грунтовые воды постепенно размывают имеющиеся в них многочисленные трещины до значительных размеров, порой до огромных подземных полостей — пещер. Со временем свод над ними обрушивается, и образуется карстовый провал. Если при этом вскрывается водоносный горизонт, то на месте провала появляется карстовое, или провальное озеро.

Карстовые формы рельефа приурочены к осевой части Вятского увала в пределах центральных и южных районов области, где карстующиеся породы казанского яруса пермской системы выходят близко к поверхности. Наиболее характерно карст выражен в Медведском бору (озера, воронки, щелевидные провалы, рвы) и в Советском районе.

Карстовые участки встречаются также по правобережью р. Кильмези между д. Андрюшонки и пос. Кильмезь, на водоразделе рек Лумпун и Лобань (воронки), в долине р. Ивкины (провалы, воронки, озера), много их в Пижанском районе, есть они в Арбажском, Оричевском, Котельничском, Лебяжском районах.

Распространение и особенности карста у нас почти не изучены. Для дальнейшего изучения карстовых явлений в области необходимо сохранить участки с его наиболее типичными проявлениями.

Сохраненные моренные отложения и «валунные поля», особенно в центральной и южной части области, помогут в дальнейшем точнее установить границы плейстоценовых оледенений.

Не разобранные на щебень и гальку пуги когда-нибудь до конца раскроют перед учеными тайну своего происхождения.

Следует сберечь и наиболее типичные оползни для изучения этого явления в условиях области с целью совершенствования противооползневых мероприятий.

Leave a comment

Геологическое строение

Геологическое прошлое территории области неразрывно связано с историей формирования Русской платформы, восточную часть которой она занимает. Русская платформа — одна из древнейших. Ее основание — кристаллический фундамент — образовался в архейскую протерозойскую эру  около 3,5—1,6 млрд, лет назад из продуктов разрушения древнейших гор. Этот фундамент в пределах области с севера на юг рассечен глубоким и узким разломом — Вятским авлакогеном, проявившимся в рельефе полосой холмов Вятского увала. В миллионолетья палеозойской, мезозойской и кайнозойской эр поверхность кристаллического фундамента укрылась осадочной толщей из песков, глин, мергелей, известняков, мощностью от 1500 м на юге до 2500 м и более на севере области (Сырьянская скважина в Белохолуницком районе глубиной 2688 м фундамента не достигла). Нижние слои осадочного чехла образовались в девонском, каменноугольном и в начале пермского периода. На поверхность они нигде в области не выходят. Верхние слои почти всей южной половины области составляют верхнепермские отложения палеозойской эры, а северной — нижнетриасовые, верхнеюрские и нижнемеловые породы мезозойской эры. Из отложений кайнозойской эры палеогеновые в области не обнаружены, неогеновые встречаются лишь на юге, антропогеновые (четвертичные) распространены по всей области. Залегая близко к поверхности, верхние слои осадочной толщи местами обнажаются по оврагам и берегам рек.

Эти естественные разрезы вместе с данными глубинного бурения имеют решающее значение в познании геологического прошлого любой местности. По ним можно узнать, например, о былом распространении моря и суши, так как любой минерал или горная порода может образоваться лишь в определенных условиях (в морях: вблизи берегов осаждаются пески, вдали от берегов — известняки V» глины, и т. д.). Чтобы иметь возможность и в будущем изучать геологическое строение области, ее минеральные ресурсы, очень важно сберечь наиболее полные и характерные геологические обнажения. Особый интерес представляют стратотипы — опорные разрезы, по которым впервые в области были определены породы того или» иного возраста.

Развитие земной жизни, возникшей около 3,5 млрд, лет назад, сопровождается «выбраковыванием» непригодных форм и появлением» новых, более совершенных. Каждой геологической эпохе соответствует определенный комплекс видов живых существ. Поэтому породы одного и того же возраста во всех районах земного шара характеризуются одними и теми же окаменелостями — минерализованными остатками животных и растений, так называемыми руководящими формами, иллюстрирующими развитие жизни на Земле. Породы без руководящих форм безмолвны, по ним трудно определить последовательность напластований, их относительный возраст. Поэтому особенно ценны те обнажения, которые содержат различные остатки или следы жизнедеятельности, отпечатки ископаемых организмов — фоссилии («окаменелости»).

В изучение геологического строения Кировской области большой вклад внесли многие известные геологи и прежде всего П. И. Кротов, И. Г. Кассин, а также Г. И. Фредерикс, А. В. Нечаев, С. Г. Каштанов, А. В. Хабаков и др. Палеонтологические сведения обобщены А. И. Шерниным в книге «Из глубины веков».

Поскольку с точки зрения охраны геологических объектов интерес могут представлять лишь поверхностные слои земной коры, мы» остановимся здесь на истории формирования именно этих пород, опустив предшествующие геологические процессы архейской, протерозойской и палеозойской эр.

Итак, пермский период (285—230 млн. лет назад). Из всей толщи» пермской системы на поверхность в области выступают лишь – слои верхней перми — казанского и татарского ярусов.

В начале казанского века в результате медленного опускания Русской платформы значительная часть Русской равнины (в том числе и вятская земля) в очередной раз затапливается морем. Обитавшие в нем колониальные животные — мшанки, криноидеи и другие из своих известковых раковинок и скелетов образовали подводные горы — рифы.

На современной суше обнажения ископаемых рифов встречаются краине редко. А пермские рифы Приуралья (в том числе и вятские) уникальны еще и тем, что образованы не кораллами, а криноидеям и мшанками, кораллы здесь редкость.

Вятские рифы

Поскольку в море первой половины казанского века особенно многочисленны были плеченогие моллюски спириферы, продуктусы, атирисы — отложения этого времени (в основном песчаники, известняки) выделяют в особый подъярус — спириферовый.

Во второй половине казанского века Русская платформа медленно поднимается, море отступает, оставляя многочисленные соленые озера, лагуны, заливы, в которых шло образование доломитов, ангидритов, гипсов, белых, серых и зеленоватых глин, песчаников, содержащих массу раковин пластинчатожаберных моллюсков — пелеципод. Поэтому верхние слои казанского яруса выделяют в пелециподовый подъярус.

В конце пермского периода, в татарском веке, по мере удаления морских вод климат становился все более континентальным — сухим и жарким. Укрывшая было территорию Русской равнины субтропическая растительность уступает место знойной пустыне, жизнь в которой сохранялась лишь по берегам водоемов. Продукты разрушения Урала, принесенные в Предуралье бурными реками, образовали самую распространенную на территории области пестро-цветную толщу из красных глин, песчаников, мергелей. Пестрота окраски татарских пород — следствие их пустынного происхождения. При их образовании не было органических кислот и углекислоты — спутников растительного покрова — обесцвечивающих бурые и красные породы, окрашенные окислами железа. Соединения марганца окрасили породы в темно-фиолетовый, почти черный цвет. При разложении оказавшихся в породе растительных остатков или при просачивании через нее бедных кислородом грунтовых вод происходит реакция восстановления, окисные соединения переходят в закисные, изменяя окраску породы на зеленоватую. Поэтому пески и глины пестроцветной толщи часто пронизаны зеленоватыми прослойками.

Полный разрез верхнепермских отложений, начиная от основания казанского яруса до контакта с нижнетриасовыми породами, составляют береговые обнажения Вятки ниже г. Кирова (Филейское обнажение), под Котельничем, у г. Советска, у д. Луговой Изран Вятско-полянского района. Полное обнажение верхнепермской толщи находится на Вятке у быв. д. Путятинской выше с. Сырьяны Белохолуницкого района. Обнажающиеся здесь слои были выделены особо под названием путятинские (Кассин, 1928; Кротов, 1879, 1912; Фредерикс, 1931).

Обрывистый правый берег Вятки ниже Котельнича содержит крупнейшее в стране захоронение пермских примитивных ящеров парейазавров. Окаменевшие остатки примитивных пермских хвойных растений кордаитов обильно встречаются в Каменном логу у г. Нолинска, а также у населенных пунктов Каксинвай, Бураши и Гари Малмыжского района. Реже встречаются они в окрестностях станций Просница, Свеча и в других местах.

Дальнейшее изучение пермских пород имеет большое практическое значение, поскольку к ним приурочены месторождения многих полезных ископаемых; песчаников, известняков, мергелей (валов), гипса, ангидритов.

Наиболее полные естественные обнажения пермских пород помогут окончательно разобраться в вопросе о границе пермских и триасовых отложений в области. В этом отношении особенно интересен разрез пермских и триасовых пород по левому берегу р. Моломы у пос. Окатьево Даровского района (Кротов, 1879).

Трудность проведения этой границы связана с тем, что установившийся в конце пермского периода пустынный климат сохранялся в течение всего триаса (230—195 млн. лет назад) — первого периода мезозойской эры. Осадконакопление в это время происходило в основном на севере области за счет ливневых потоков, стекавших с западного склона Урала и отлагавших в понижениях рельефа продукты разрушения гор.

В области встречаются лишь отложения нижнего триаса — крестоцветные глины и алевролиты с мощными пластами песчаников, содержащих кремнекварцитовую гальку. Нижнетриасовые слои выходят на поверхность в Шабалинском, Даровском, Юрьянском, Слободском, Нагорском, Мурашинском и Лузском районах (Кротов, 1879; Кассин, 1928; Колчанов, Охапкин, 1967).

Наилучшим палеонтологически документированным разрезом нижнетриасовых пород в области служит обнажение по правому берегу р. Кобры у д. Барули (Нижний Терюхан) Нагорского района, где Н. Г. Кассин впервые обнаружил остатки нижнетриасовых стегоцефаллов — Wetlugosaurus angustifrons (Кассин, 1928). Интересно также обнажение по р. Соз у пос. Соз того же района.

В южной половине области верхнепермские (татарские) и нижнетриасовые породы были размыты в последующие периоды и сохранились в виде останцовых холмов и возвышенностей – так называемых дресвяных гор или пуг, состоящих из сцементированных конгломератовых образований, содержащих иногда редчайший минерал волконскоит (Кротов, 1902).

В триасовом периоде папоротникообразные растения продолжали вытесняться голосеменными, а земноводные животные все больше уступали место под солнцем процветающим пресмыкающимся. Голосеменные в растительном мире и ящеры в животном достигают наивысшего расцвета в середине мезозойской эры — в юрском периоде (195—137 млн. лет назад).

После большого перерыва в осадконакоплении, длившегося с начала триасового периода, в конце юрского периода на разрушенную поверхность татарского яруса стало наступать море. Оно захватило северо-восток нынешней Кировской области своим прибрежным мелководьем, заполнив лишь котловинные понижения рельефа.

Этим объясняется пятнистость юрских отложений (Кром, 1935). На дне юрских водоемов накапливались толщи песчаных и мергелистых глин. Фосфоросинтезирующие бактерии, обитавшие в морской воде, обогащали фосфором донные отложения, что привело к образованию богатейших залежей фосфоритов. Особые гидрогеологические условия благоприятствовали формированию залежей горючих сланцев. Остатки различных морских обитателей оседали на дно, образуя слои органического ила — сапропеля, который постепенно уплотнялся и под воздействием бактерий превращался в темно-бурое битуминозное вещество, составляющее основу горючих сланцев. Пласты этого вещества, перекрываясь песчано-глинистыми наносами речных потоков, со временем образовали тонкослоистую толщу сланцев. Слоистость их свидетельствует о сезонности юрской природы, о сменах времен года — сухого и дождливого.

На севере и северо-востоке области встречаются нижнеюрские- отложения — алевролиты и пески с редкими прослоями гравийно- галечникового материала; среднеюрские пески и глины и более распространенные в области позднеюрские отложения, которые подразделяются на несколько ярусов: келловейский, оксфордский, кимериджский, нижневолжский и верхневолжский. Келловейско-кимериджские слои обнажаются по р. Кобре у с. Синегорье в Нагорском районе, а также по р. Летке и в верховьях р. Федоровки. Наиболее полный разрез нижне- и верхневолжских слоев можно наблюдать в Верхнекамском районе на р. Каме у с. Лойно и вблизи деревень Трушниковская, Зайцевы, Горская (Кассин, 1928; Четыркина, 1941).

Палеонтологически юрские породы иллюстрированы в основном раковинами головоногих моллюсков — аммонитов и белемнитов. Чаще всего в местах распространения юрских отложений находят так называемые «чертовы пальцы» — остатки внутренней раковины белемнита.

В юрском периоде Русская платформа продолжает опускаться и постепенно северная окраина области вновь затопляется морскими- водами, от которых окончательно она освободилась лишь в конце мелового периода (137—70 млн. лет назад).

В результате интенсивных колебаний Русской платформы в меловом периоде море то отступало из пределов области, то вновь заливало ее.

В области имеются только отложения раннего мела — валанжинского и готериев-баремского ярусов. Осадконакопление этого времени сопровождалось интенсивным фосфорито- и глауконитообразованием. Глины и глауконитовые пески нижневаланжинского горизонта содержат многочисленные раковины двустворчатых моллюсков — ауцелл.

Готериев-баремский ярус образуют черные и синевато-черны& глины с прослоями глинистого сидерита, глауконито-кварцевые пески с мелким гравием глинистого фосфорита. Глины этого возраста- служат хорошим сырьем для производства керамзита — пористого заполнителя для легких бетонов.

Меловые породы выходят на поверхность в Верхнекамском, Нагорском, Белохолуницком и Омутнинском районах. Разрез их можно проследить по берегам р. Вятки, а также по рекам Нырмыч и Сева в Верхнекамском районе (Кассин, 1928; Четыркина, 1941).

В меловом периоде начинают процветать классы птиц и млекопитающих, успешно прогрессирует группа покрытосеменных (цветковых) растений. Приходит конец господству ящеров и голосеменных (растений.

С конца мелового периода до наших дней территория области остается сушей.

Субтропический климат, установившийся в меловом периоде, сохранялся и в начале кайнозоя — в палеогеновом1 периоде (67—25 млн. лет назад). Однако к концу периода климат становится более умеренным. Отложений палеогена в области не обнаружено.

Маломощные напластования предположительно неогенового периода (25—1,5 млн. лет назад) сохранились лишь на юге и юго-востоке области. Они состоят из песчано-глинистых пород и содержат железные руды — сферосидерит и бурый железняк, образовавшиеся на дне древних озер. Иногда эти слои называют «рудной свитой».

Обнажения неогеновых пород встречаются по р. Кильмези и правобережью р. Вятки ниже с. Лебяжья. Г. Н. Фредериксом (1931) описан разрез неогеновых пород по левому берегу р. Кильмези в 1 км выше д. Валинское Устье Кильмезского района. Геолог Б. В. Селивановский наблюдал выходы рудной толщи в долине р. Вятки у д. Ягодка Советского района, в устье р. Сикмы, у д. Городок, у пристани Аргыж (Лопатина, 1941).

С начавшимся в конце палеогена похолоданием тропический климат постепенно сменялся подтропическим, затем умеренным и к началу современного — антропогенового или четвертичного периода (около 1,5 млн. лет назад) — стал умеренно холодным. Появилась резко выраженная сезонность климата. Связанное с похолоданием ухудшение жизненных условий способствовало бурной эволюции цветковых растений, птиц и млекопитающих, которые совершенствуясь в борьбе за выживание, постепенно занимают господствующее положение в земной природе. У растений вырабатывается период покоя, появляется листопадная флора. У многих животных, особенно у птиц, возникают сезонные миграции, многие животные приспосабливаются к неблагоприятным временам года, впадая в состояние зимнего сна, зимней спячки, анабиоза.

К концу неогенового периода лето стало настолько коротким, что горные ледники на севере Европы не успевали таять и со временем значительная территория Европейской части СССР покрывается толщей льда, надвинувшейся из двух центров оледенения — с Кольского полуострова и Новой Земли, полуострова Канина, Тиманского кряжа. Этим Н. Г. Кассин (1928) объясняет различие ледниковых отложений к западу от Вятского увала (крупные валуны из гнейсов, диоритов, нефелиновых сиенитов скандинавского происхождения) и к востоку (галька и мелкие валуны из кристаллических и глинистых сланцев, кварцитов, песчаников, принесенных с Урала). Вятский увал как бы рассекал два ледяных потока, двигавшихся с северо-запада- и северо-востока.

Ученые подсчитали, что на протяжении всей геологической истории ледниковые эпохи повторялись примерно через 200—250 млн», лет (Серебряный, 1980). В ледниковую эпоху четвертичного периода (плейстоцен) в связи с изменением климата стадии оледенения (гляциалы) чередовались с межледниковыми стадиями потеплений (интергляциалами), когда льды таяли и отступали. Холодным дыханием льды теснили к югу все природные зоны.

При таянии ледника границы природных зон вновь смещались к северу.

В Европе различают четыре этапа четвертичного оледенения — гюнц (900—800 тыс. лет назад), миндель (750—380 тыс. лет назад), рисе (250—75 тыс. лет назад) и вюрм (70—11 тыс. лет назад). На Восточно-Европейской (Русской) равнине также обнаружены следы четырех оледенений — окского (соответствует миндельскому), днепровского (соответствует первой стадии рисского оледенения: 300—190 тыс. лет назад), московского (соответствует второй стадии рисского оледенения: 160—130 тыс. лет назад) и валдайского (соответствует вюрмскому оледенению: 24—13,5 тыс. лет назад), подразделяемого еще на два гляциала — калининский и осташковский.

Для уточнения границ и особенностей оледенений очень важно сохранить наиболее крупные валуны и места их скоплений, а также немногочисленные наиболее полные обнажения четвертичных пород (например, по рекам Летке, Федоровке, Кобре).

Пока можно считать точно установленной в области границу только максимального, днепровского (рисского) ледника, проводимую по р. Чепце, через Киров, Халтурин, южнее Котельнича и далее на юго-запад.

Остается открытым вопрос о распространении в области предшествующего окского (миндельского) ледника, следы которого были уничтожены последующими оледенениями.

Границу московского ледника весьма условно проводят по территории Подосиновского и Яузского районов, захватывая их северо-запад (Атлас Кировской области, 1971).

Считается, что последний, валдайский (вюрмский) ледник до современных границ области не дошел.

Около 10 тыс. лет назад ледник в Европе окончательно растаял, наступила послеледниковая (некоторые считают — межледниковая) эпоха — голоцен, во время которой сформировались современная фауна и флора области.

Климат в голоцене неоднократно менялся, поэтому его подразделяют еще на пять климатических эпох: холодную арктическую (у нас закончилась около 9 тыс. лет назад), теплую и сухую бореальную (9,5—7,5 тыс. лет назад), умеренно теплую и влажную атлантическую (7,5—5 тыс. лет назад), прохладную в начале и теплую в середине суббореальную (5—2,5 тыс. лет назад) и современную субатлантическую, более прохладную и влажную, чем предыдущая.

Поскольку территория области не покрывалась последним, валдайским, оледенением, а в московскую стадию ледник захватил небольшую северо-западную часть ее, у нас сохранились некоторые реликтовые виды организмов доледниковых и днепровской эпох.

С потеплением климата приледниковые тундростепи превращались в сплошные болота. Стада мамонтов, бизонов, носорогов пытались уйти из ставших гиблыми приледниковых равнин и двигались на юг.

Но здесь путь им преграждала плотная стена тайги, следовавшей за отступающими льдами. Звери продвигались по долинам лесных рек, где часто гибли, увязая в болотах, проваливаясь под лед. Мутные потоки талых ледниковых вод весной топили зверей, быстро погребая их под толстым слоем песка, ила, глины. Именно в поймах рек, да еще в болотах, в толще торфа, обладающего бактерицидными свойствами, происходила у нас консервация органических остатков (Верещагин, 1979).

Современные реки, подмывая берега, постоянно вымывают кости мамонтов, носорогов, бизонов и других плейстоценовых зверей. Особенно многочисленны такие находки по берегам р. Вятки в районе Атарской луки, у пос. Мурыгино, р. Быстрицы у пос. Стрижи.

У с. Атары Лебяжского района на левом берегу Вятки кировчанином О. К. Кобельковым в 1966 году случайно был найден полный скелет короткорогого бизона (Bison priscus). Теперь это уникальный экспонат Кировского краеведческого музея — единственный в СССР полностью реконструированный скелет первобытного бизона, (зубра).

В отложениях первой надпойменной террасы р. Вятки в районе Атарской луки постоянно находят остатки других плейстоценовых млекопитающих. Еще в 1888 году геолог А. В. Нечаев в глинах нижней ее части на высоте около 2 м над урезом воды (несколько ниже места находки скелета бизона) обнаружил кости мамонта. Постоянно встречаются они и теперь. В 1983 году здесь был найден самый крупный в области бивень мамонта длиной 280 см. Находили под Атарами также остатки первобытных лосей, оленей, лошадей, туров, шерстистых носорогов.

В области встречаются рудные и нерудные полезные ископаемые осадочного происхождения.

Образованию руд способствовали три основных фактора (Тутевич и др., 1968):

во-первых, широкое распространение пестроцветных пород верхней перми, к которым приурочены меденосные и хромоносные зоны. Полоса меденосных песчаников тянется почти в меридиональном направлении по берегам Вятки в пределах Нолинского, Уржумского, Малмыжского, Вятскополянского районов. На базе этих месторождений работали в XVIII—XIX вв. местные медеплавильные заводы. К хромоносной зоне приурочены месторождения волконскоита — водного силиката окисей хрома, алюминия, железа, кальция, магнезии.

Второй фактор рудообразования связан с периодом длительного отсутствия морских вод, когда в триасе-юре образовались сидеритовые руды, залегающие в основании юрских пород в Омутнинском и Верхнекамском районах.

И третий фактор — наличие в юрских, меловых и четвертичных отложениях фосфоритов, лигнитов, горючих сланцев, торфа, способных концентрировать малые элементы.

На местных железных рудах почти два столетия работали вятские металлургические заводы.

Нерудные полезные ископаемые по своему происхождению делятся на минеральные, органические и химические.

К минеральным относятся рыхлые и сцементированные породы: глины, пески, песчаники. В области разрабатываются месторождения кирпично-черепичного и керамзитового сырья, тугоплавкие глины, строительные и стекольные пески, песчано-гравийная смесь.

Полезные ископаемые органического происхождения представлены богатейшими залежами фосфоритов (28% их общесоюзных запасов) в Верхнекамском районе, месторождениями известняков и мергелей в южных районах, залежами торфа в центральной и северной части области. К этой же группе относятся месторождения горючих сланцев в Нагорском, Белохолуницком, Омутнинском и Верхнекамском районах. Из-за высокого содержания минеральных веществ (золы) вятские горючие сланцы пока не нашли хозяйственного применения. В среднекаменноугольных и девонских отложениях в Омутнинском и Белохолуницком районах найдена нефть, однако ее промышленные залежи в области не выявлены.

Из полезных ископаемых химического происхождения в области есть месторождения гипса, известняковых туфов, ангидрита. Среди торфяников, богатых окислами железа, встречаются минеральные краски — охра, мумия, вивианит. В Богородском и Унинском районах в песчано-гравийных отложениях татарского яруса встречаются прожилки волконскоита — ценнейшего сырья для получения высококачественных художественных нетускнеющих красок всех оттенков зеленого цвета.

Территория области располагает значительными запасами минеральных вод и лечебных грязей, выходы которых есть в Куменском, Унинском, Советском, Фаленском, Верхнекамском, Халтуринском, Слободском районах. Все большую известность приобретает Нижнеивкинский курорт, существующий с 1972 года на базе местных лечебных грязей, торфа и минеральных вод, сходных с Минводами Ессентуков и Кисловодска. Местное население издавна пользовалось для лечебных и бытовых целей хлоридно-натриевыми водами Большедубровских источников у пос. Уни. Еще в прошлом веке местные жители брали для лечения минеральные воды из источников у с. Кичма Советского района иуд. Рябовской («Рябовский ключ») в Сунском районе. Кичминские источники в 40-е годы использовала для водогрязелечения местная больница. Из соляных (хлоридно-натриевых) источников Верхнекамского и Нагорского районов в прошлые столетия получали поваренную соль. Минеральные источники есть также у д. Малый Кугунур Яранского района, по р. Шублюк в Халтуринском районе и в других местах (Самоделкин, 1940).

Как и характерные участки месторождений полезных ископаемых и редких минералов, источники минеральных вод и лечебных грязей должны охраняться в качестве геологических памятников, иллюстрирующих особенности минерально-сырьевой базы и имеющих к тому же большое эстетическое, рекреационно-оздоровительное и бальнеологическое значение.

Leave a comment

Край умеренных контрастов

На скалах у бывшей деревни Камень

Чтобы объективно оценить достоинство и значение любого произведения природы, необходимо прежде всего знать ее особенности в данной местности. Поэтому рассказ о достопримечательностях природы Кировской области автор предваряет общим обзором ее природных условий.

Мы порой настолько привыкаем к родным местам, как, впрочем, ко всему очень близкому и дорогому нам, что воспринимаем окружающее как должное, не замечая достоинств родного края, которыми вправе гордиться.

Так, говоря о береговых обнажениях наиболее распространенных в области верхнепермских пород, А. Д. Фокин писал: «Мы свыклись с этими красными берегами, которые обрамляют реку Вятку почти на всем ее протяжении от д. Кокорье Нагорского района до с. Сорвижи Советского района. В США, в штате Колорадо, такие красные берега, сложенные подобными же породами, привлекают к себе туристов со всей Америки. Там они столь же необычны, как обычны они у нас. Мы даже не представляем реку Вятку без этих красных берегов».

Известный советский зоолог профессор А. Н. Формозов в 1935 году писал: «Ярка и богата природа Горьковского края (в его состав в то время входила и территория нынешней Кировской области. — А. С.), среди которой когда-то проходила моя школа натуралиста, нигде потом я не видел таких чудесных весен, как в Заволжье, и не встречал таких замечательных лесов. Приходится удивляться, что эта богатая природа все еще мало привлекает исследователей и до сих пор изучена совершенно неудовлетворительно».

С тех пор, когда были написаны эти строки, немало советских ученых внесли существенный вклад в изучение вятской природы, и все же даже теперь нельзя сказать, что в нашей области ничего неизведанного нет. Нельзя считать завершенной даже первичную инвентаризацию фауны, флоры, месторождений полезных ископаемых.

Так что же таится в них — в увалистых вятских далях?

Природа Кировской области привлекает своим неприметным разнообразием. в ней отовсюду понемногу. В пределах области встретилась природа соседнего Урала и Западной Европы, южных степей и заполярной тундры. Эта особенность позволила известному ботанику профессору С. С. Станкову (1935) сделать вывод, что «Горьковский и Кировский края являются одними из интереснейших (если не самыми интересными) во всей Европейской части СССР».

Современный замысловато ломаный контур границ Кировской области протяженностью около 3,5 тыс. км выкраивает 120,7 тыс. кв. км в лесном Поволжье, на востоке Русской равнины.

Умеренное сочетание контрастных элементов природы области обусловлено ее положением у евроазиатской границы, у предгорий Урала, значительной протяженностью ее в меридиональном направлении и особенностями предшествующей геологической истории.

Leave a comment

Охрана памятников вятской природы

История охраны природных территорий в нашем крае фрагментарно отражает историю заповедного дела в стране в целом.

Некоторые «священные рощи на живописных холмах», которые можно было видеть, «путешествуя по южной части Вятской области» (Налимов, 1928), сохранялись у нас до середины 1950-х годов.

По традициям древних запретов сохранились также некоторые участки лесов: Заречный парк г. Кирова, Посадский лес под Малмыжем, Истобенская и Суводская корабельные рощи, взятые под охрану согласно еще петровским указам. Теперь это интересные ботанические памятники. В первом всесоюзном перечне заслуживающих охраны природных объектов упоминался «сосновый бор близ г. Вятки» (Васильковский, 1927), то есть нынешний Заречный парк г. Кирова.

В начале 1930-х годов в области был организован первый охотничий заказник. Поднимался также вопрос о создании заповедника на территории Нургушского заказника. Специалисты считают также целесообразным создание заповедника на типичном участке восточноевропейской средней тайги в урочище Тулашор в Нагорском районе, где сохранились нетронутые участки темнохвойных лесов (Зыков, Нухимовская, 1979). Одним словом, предпосылки есть, но тем не менее Кировская область продолжает оставаться «белым пятном» на перспективных планах организации заповедников в стране.

Долгое время в области был только один лесной заказник — Бурецкий в Вятскополянском лесничестве, созданный в 1958 году для получения семян высокопродуктивной формы сосны. К 1985 г. таких лесосеменных заказников на ель, сосну, зеленокорую осину, пламенную березу, лещину насчитывалось уже 20. Все они создавались по инициативе бывшего главного лесничего области, а впоследствии заведующего Кировской научно-исследовательской лабораторией лесной селекции Л. И. Ворончихина.

Выявлять памятники вятской природы начал в середине 50-х годов старейший сотрудник Кировского областного краеведческого музея А. Д. Фокин, досконально знавший флору и растительность края.

В 1960 году, откликнувшись на просьбу Комиссии по охране природы АН СССР, А. Д. Фокин составил первый список интересных объектов, которые заслуживали охраны как памятники природы.

В это время при областном совете общества охраны природы создается секция охраны памятников природы, и А. Д. Фокин становится ее председателем. В 1961 году он возглавляет первую экспедицию по обследованию и выявлению новых природных достопримечательностей. На основании подготовленных затем материалов облисполком в 1962 году утвердил 32 природных объекта, подлежащих особой охране.

В 1969 году областной краеведческий музей вместе с облсоветом ВООП осуществили вторую экспедицию по обследованию памятников природы. На основании представленных материалов облисполком в 1972 году принял специальное решение по охране и благоустройству памятников природы в области.

Отсутствие в то время конкретного юридического определения категории «памятник природы» и опыта их практической охраны привело к некоторой путанице в причислении природных объектов к разряду памятников. Некоторые объекты попали в их список случайно без достаточных на то оснований, в то время как многие достойные охраны творения не получили охранной грамоты, например, «участок остепненного бора по р. Кильмези», включенный Центральной лабораторией охраны природы в «Проект сети постоянных ботанических, геологических и ботанико-геологических заказников всесоюзного значения» (1964). Формализм в деле охраны памятников природы также не способствовал их сохранению — уже значась «памятником природы», посохла от бесконтрольного паломничества отдыхающих Кстининская сосна, был взорван Буржатский утес на Немде по распоряжению директора местного совхоза, которому решением облисполкома предписывалась его охрана. Туристами разрушено гнездовье орланов в Нургушском заказнике.

Со временем изучение и выявление памятников природы становится одним из направлений исследовательской работы отдела природы областного краеведческого музея. Заведующий отделом природы музея совмещает общественные обязанности председателя секции охраняемых природных территорий областного совета ВООП. Это обусловило плановость и последовательность работы по выявлению, изучению и пропаганде охраны памятников природы.

С 1974 года обязанности председателя секции охраняемых природных территорий, согласно занимаемой в музее должности, выполняет автор. Экспедиционные поездки по выявлению и обследованию памятников природы ведутся регулярно. К 1986 г. ими были охвачены почти все районы области. К участию в них привлекаются ученые и специалисты. По заданиям музея туристские группы областной станции юных туристов под руководством инструктора Е. И. Ворончихина, а также отдельные группы учащихся городских и сельских школ забираются в самые отдаленные и глухие уголки области, добывая сведения о новых природных достопримечательностях.

Успешному выявлению памятников способствует активное участие широких масс населения, вызванное постоянным ростом природоохранной пропаганды. Появляются многочисленные публикации в местных периодических изданиях, читаются лекции о памятниках природы с демонстрацией цветных слайдов, проводятся тематические передачи по областному телевидению и радио. Кировская телестудия снимает видовые фильмы «Нургушский заказник», «На берегах Немды», «Живая вода» (о Медведском боре), причем фильм о Нургушском заказнике показывался и по центральному телевидению. С 1977 года в учреждениях культуры г. Кирова и в районах области демонстрируется передвижная фотовыставка областного краеведческого музея «Памятники природы Кировской области». В экспозиции отдела природы музея оформляется специальный раздел по этой теме, и, кроме того, материалы о памятниках природы вводятся во все основные разделы природоведческой экспозиции. В 1979 году музей при участии облсовета ВООП выпустил плакат «Береги памятники природы». В том же году вышел из печати фото иллюстрированный аннотированный каталог «Памятники природы Кировской области».

Проблемы охраны памятников природы постоянно поднимаются в областной и центральной прессе. В ответ на критические публикации и конкретные предложения секции охраняемых природных территорий облсовета ВООП, райисполкомы стали принимать специальные решения по охране памятников природы в своих районах. К 1985 г. из 39 районов области в 22 были приняты такие решения, дополнившие список природных достопримечательностей еще 56 объектами. Но согласно Положению о государственных памятниках природы таковыми могут они считаться лишь после утверждения их решением облисполкома.

Широкая огласка через областную и центральную печать фактов нарушения режима охраны памятников природы способствовала улучшению их состояния и повышению их престижа.

Так, с 1974 г. после статьи «Встреча с Нургушем» в газете «Кировская правда» был закрыт цех ширпотреба Котельничского лесхоза в Нургуше и прекращена здесь вырубка молодых дубков и вязов.

После критической публикации в газете «Сельская жизнь» по указанию Министерства геологии СССР в 1981 г. была проведена балансовая переоценка месторождений известняков по берегам р. Немды в Советском районе и утверждены облисполкомом границы охранных зон расположенных здесь памятников природы с изъятием части месторождений из промышленных разработок.

В 1983 г. после статьи «Гибнет кедровая роща» в областной газете Кирово-Чепецкий народный суд предъявил жителю с. Бурмакино, спилившему несколько старых кедров, штраф и денежный иск за причиненный ущерб, а оставшиеся 10 кедров, наконец, были огорожены силами совхоза «Бурмакинский».

Статья «Рубят дубовую рощу» в газете «Кировская правда» в 1985 г. послужила поводом для возбуждения Котельничской межрайонной прокуратурой, впервые в практике охраны памятников природы области, уголовного дела по факту незаконной вырубки деревьев на территории Котельничской дубовой рощи.

В 1979 г. Кировский облисполком специальным решением об охране редких и исчезающих растений и позвоночных животных взял под охрану 72 вида высших растений и 48 видов позвоночных животных и поставил вопрос о создании комплексных заказников на территории Медведского бора и на берегах р. Немды.

На 1 января 1986 г. охраняемые природные территории Кировской области составляли 13 охотничьих заказников общей площадью 239,5 тыс. га, 20 лесных заказников на площади 1957 га, 32 государственных памятника природы, площадь которых пока не определена. С учетом зеленых зон вокруг городов и поселков, поле- и почвозащитных, курортных лесов, запретных полос вдоль рек (747 тыс. га), вся площадь особо охраняемых территорий составляет около 1 млн. га, или почти 8% территории области.

Всего же к 1986 году в области выявлено 155 природных достопримечательностей, в том числе 29 геологических и геоморфологических, 53 водных, 58 ботанических, 6 зоологических, 7 ландшафтных, 2 природно-исторических. Из 32 государственных памятников природы области 11 геологических и геоморфологических, 2 водных, 15 ботанических, 3 ландшафтных, 1 природно-исторический. Райисполкомами предложены к охране 56 объектов: 4 геологических, 22 водных, 24 ботанических, 1 зоологический, 5 комплексных.

В 1981 г. были составлены учетные карточки, паспорта и охранные обязательства на все государственные памятники природы, а с 1983 г. облсовет ВООП начал передавать памятники природы под охрану землепользователям через охранные обязательства.

Пока не определены юридически границы большинства памятников природы, у многих еще не установлены информационные щиты я предупредительные знаки.

При отсутствии у памятников природы специальных сторожей судьба их во многом зависит от отношения к ним местного населения, туристов, отдыхающих, изыскателей и проектировщиков добычи природного сырья, природопользователей — всех нас.

Leave a comment

О понятии “памятник природы”

Как и всякая идея, выходящая за рамки укоренившихся представлений, идея охраны памятников природы всегда имела не только сторонников, но и противников. Возражали как против самой идеи сохранения прекрасного в природе, так и против термина «памятник природы». Однако более удачного названия этой категории охраняемых природных объектов пока не найдено. В Чехословакии, например, это «охраняемые творения природы», но в нашей стране, как и в большинстве других, термин «памятник природы» прочно вошел в теорию и практику заповедного дела, а теперь закреплен и юридически.

А. Гумбольдт под памятниками природы подразумевал отдельные примечательные природные объекты. Не изменил содержания этого понятия и Г. Конвенц (1914), относивший к памятникам природы «характерные для данной местности образования, преимущественно такие, которые находятся на своем первоначальном месте, оставаясь почти нетронутыми влиянием культуры». При этом он подчеркивал, что в определении принадлежности любого природного объекта к категории «памятник» в каждом конкретном случае нужно исходить из объективной оценки его значимости — один и тот же объект в одной местности может не представлять никакого интереса, в другой — быть достойным охраны.

Во многих странах памятниками природы называют целые местности с уникальными природными объектами, не являющиеся заповедниками или национальными парками. Примером такого памятника природы служит «Ущелье динозавров» в США площадью 82 тыс. га.

В ленинском декрете «Об охране памятников природы, садов и парков» была принята именно такая широкая трактовка термина: «Участки природы и отдельные произведения ее (животные, растения, горные породы и т. д.), представляющие особую научную и культурно-историческую ценность и нуждающиеся в охране, могут быть объявлены … неприкосновенными памятниками природы». В статье 9 Закона об охране природы в РСФСР сделано уточнение — «режим государственных заповедников и заказников устанавливается как для значительных территорий, так и для небольших урочищ (рощи, озера, участки долин и побережий и т. д.) и отдельных объектов (водопады, пещеры, уникальные геологические обнажения, редкие или исторически ценные деревья и т. п.), объявляемые соответственно охраняемыми урочищами и памятниками природы».

В «Проекте сети постоянных ботанических, геологических и ботанико-геологических заказников всесоюзного значения» (1964) и в книге «Примечательные природные ландшафты СССР…» (1967) памятники природы вообще названы заказниками. Но вряд ли уместным будет термин «заказник» применительно к скале, озеру, небольшой роще. Это будут памятники природы — реально существующая категория охраняемых природных территорий.

Широкое толкование термина «памятник природы» узаконено у нас типовым положением, где говорится: «Государственными памятниками природы объявляются уникальные или типичные, ценные в научном, культурно-познавательном и оздоровительном отношении природные объекты, представляющие собой небольшие урочища (рощи, озера, участки долин и побережий, достопримечательные горы) в : отдельные объекты (редкие и опорные геологические обнажения, эталонные участки месторождений полезных ископаемых, водопады, пещеры, минеральные источники, живописные скалы, метеоритные кратеры, отдельные редкие или исторически ценные деревья и т. п.), а также природные объекты искусственного происхождения (старинные аллеи и парки, участки заброшенных каналов, карьеры, пруды и т. п.) не признанные памятниками истории и культуры или не входящие в состав единых природно-исторических памятников».

Таким образом, памятниками природы следует считать взятые под охрану типичные или уникальные отдельные природные объекты и целые природные комплексы, участки ландшафта, как следы прошлых этапов или примеры современных процессов естественного развития ‘ природы.

В настоящее время в нашей стране официально существуют следующие основные категории особо охраняемых природных территорий, отличающиеся друг от друга как целями охраны (научная, практическая, рекреационно-оздоровительная), так и режимами охраны (заповедный, заказной, комбинированный):

заповедники — территории, полностью и навечно изымаемые из хозяйственного пользования (заповедный режим) в научных целях, то есть для постоянных научных наблюдений за естественным ходом природных процессов. Заповедники имеют службу охраны и штат научных работников, представляя собой научно-исследовательские учреждения в природе;

заказники — территории, частично и временно изымаемые из природопользования (заказной режим) в практических целях, то есть для воспроизводства того или иного природного ресурса с последующей эксплуатацией их как обычных угодий. В нашей стране получили распространение две разновидности заказников — охотничьи, где охраняются промысловые животные, и лесные, в которых оберегаются ценные для лесоводов деревья. Как отдельную категорию охраняемых природных территорий иногда выделяют резерваты — охраняемые места обитания (скопления) редких, исчезающих или ценных видов растений или животных, то есть по своему назначению и по режиму охраны резерваты представляют собой разновидность заказников;

природные парки — территории, включающие заповедные места и участки с заказным режимом охраны. Создаются для организации массового отдыха людей на лоне природы. За рубежом широко практикуется создание национальных парков, то есть природных парков; более высокого ранга, имеющих на своей территории природные диковины мирового значения, являющиеся достоянием нации (секвойи или мамонтовые деревья в Иосемитском парке, гейзеры, горячие источники — в йеллоустонском);

ресурсоохранные территории — поле- и почвозащитные полосы, водоохранные леса вдоль рек, курортные леса и т. п., имеющие режим заказников и создаваемые для сбережения природных ресурсов – плодородия почв, полноводности рек, бальнеологических свойств местности;

памятники природы — все остальные, требующие охраны территории и отдельные природные объекты. В отличие от заповедников и заказников памятники природы учреждаются не в научных или практических целях, а в научно-познавательных, эстетических, рекреационно-оздоровительных.

Цель охраны природных территорий, то есть их назначение, служит более надежным критерием их классификации, нежели размеры. Законодательство ГДР, например, памятниками природы определяет объекты площадью не более 1 га. Но к какой категории отнести тогда озеро, старинный парк, рощу площадью в несколько десятков, а то и сотен гектаров, охраняемых в научных, рекреационных или учебно-просветительных целях? Охраняемое урочище? Но это, на наш взгляд, лишь разновидность, тип памятника природы.

Иногда ландшафтные, геологические, ботанические и комплексные памятники природы объявляются постоянными заказниками. Однако при этом меняется лишь название, но не суть — такие «заказники» выполняют функции памятников природы (научную, познавательную, эстетическую) и в отличие от лесных и охотничьих заказников не закрепляются за работниками штатной охраны, то есть как и все памятники природы. Это бывает оправданным только в том случае, когда, например, ботанический памятник становится лесным заказником, что практически обеспечивает ему более гарантированную неприкосновенность. В большинстве же случаев не следует смешивать эти две разные категории охраняемых природных территорий, имеющие принципиальные различия.

Теоретически памятники природы должны иметь заповедный режим охраны, то есть должен охраняться весь природный комплекс на территории (в окружении) любого памятника природы — только в этом случае охрана большинства из них, как эталонных образцов природы, будет иметь смысл. Но по существующему законодательству большинство памятников природы имеет заказной режим охраны. За сохранность памятника отвечает землепользователь.

По своему содержанию, то есть в зависимости от того природного компонента, необходимость охраны которого обусловила учреждение того или иного памятника, все они могут быть подразделены на следующие типы:

1             Ландшафтные (охраняемые урочища) — участки, наиболее полно характеризующие тот или иной тип местности, а также участки, где отдельные природные достопримечательности (растения, животные, водоемы, формы рельефа) общностью территории объединяются в единый ландшафт.

2             Геологические и палеонтологические — классические и опорные обнажения горных пород, характерные участки месторождений полезных ископаемых, редких минералов, местонахождения остатков ископаемых организмов.

3             Геоморфологические (орографические) — характерные, уникальные или живописные формы рельефа: увалы, дюны, холмы, овраги, карстовые образования и т. д.

4             Гидрологические — примечательные водные объекты: реки, озера или их части, источники, водопады и т. д.

5             Биологические (ботанические и зоологические) — местообитания исчезающих и редких видов организмов, гнездовые колонии и места скоплений птиц, «барсучьи городки» и логовища других полезных и охраняемых млекопитающих, типичные участки зональной растительности, примечательные рощи и отдельные деревья.

6             Природно-исторические — местности (урочища) и отдельные природные объекты, с которыми были связаны исторические события или жизнь и деятельность выдающихся людей.

7             Комплексные — объекты и участки природы, содержащие в себе два или несколько заслуживающих охраны компонента, но не образующие целостного ландшафта (пещера с колонией летучих мышей, примечательное озеро с охраняемыми видами организмов, старое дерево с гнездовьем охраняемых птиц и т. п.).

Памятники природы любой конкретной местности — это ценный исходный фактический материал, к которому ученые смогут вновь и вновь обращаться на новых уровнях развивающейся методологии научных исследований. Чем полнее и разнообразнее будут сохранены они, тем успешнее будут разрешаться существующие и будущие проблемы естествознания и природопользования.

Велика также учебно-познавательная роль памятников природы. Они относятся также к категории рекреационных (то есть обеспечивающих отдых людей) ресурсов, в значительной мере стимулирующих туризм. Продуманная эксплуатация территорий в этих целях может приносить немалую прибыль.

Как и любую другую категорию заповедных территорий, памятники природы нельзя считать бесполезными для народного хозяйства. Наоборот, заповедные территории, изъятые лишь из традиционно утилитарного использования, приобретают особую научную и хозяйственную ценность, принося со временем гораздо большую социально-экономическую и экологическую пользу, нежели обычные хозяйственные угодья (Реймерс, Штильмарк, 1978).

Еще в 1908 году профессор Г. А. Кожевников говорил: «Какая цель сохранения таких нетронутых участков? Прежде всего, чисто научная, а затем, конечно, и практическая, так как только научное изучение природы дает прочные основы для практической деятельности. Мы должны позаботиться, чтобы природа сохранилась хотя бы местами во всей своей естественной неприкосновенности. Если мы об этом не позаботимся, то область нашего будущего изучения сильно сократится и многие вопросы останутся навсегда нерешенными».

И в первых же декретах Советского правительства такой подход к заповедным территориям был возведен в один из основных принципов социалистического природопользования. В ленинских декретах, учредивших наши первые государственные заповедники, было определено их назначение — «для выполнения научных и научно-технических задач страны». Этот подход получил дальнейшее развитие в последующих документах. В материалах XXVI съезда КПСС записано: «Продолжить формирование научно обоснованной сети заповедных территорий и национальных парков и проводить на их базе изучение природных систем с целью выработки рекомендаций по рациональному использованию природных ресурсов». XXVII съезд КПСС также определил, как одно из основных направлений в области охраны окружающей среды на 1986—1990 годы и на период до 2000 года дальнейшее «расширение сети заповедников, национальных парков, заказников и других охраняемых природных территорий».

Leave a comment

Из истории

3аповедная охрана территорий – самая древняя форма охраны природы. История заповедности уходит корнями в глубокую древность, к «святым местам» языческих племен, возводивших в культ силы природы. Описывая священные рощи удмуртов и марийцев, этнограф профессор В. П. Налимов (1928) приводит факт фанатической охраны подобных святынь: «В с. Гундыри со священных деревьев, посвященных Луду (творческой силе полей), содрали кору, но население эту содранную кору снова привязало к дереву лыком».

Издавна люди придавали особое значение эмоциональному воздействию красоты природы на человека и учитывали это при выборе мест для культовых обрядов. Известный историк и археолог А. А. Спицын (1885) в своей работе о культовых местах вятских аборигенов отмечает, что моления своему богу «яранские черемисы устраивали на таком месте, которое как бы самой природой назначено для храма».

Охрана дичи как источника пищи была также важным поводом к заповеданию участков дикой природы. Почти все священные рощи манси, ненцев, хантов были своеобразными резерватами ценных промысловых животных.

Появление в обществе привилегированной знати с исключительными правами на землю привело к частновладельческой охране природных территорий, представлявших собой богатые дичью места княжеских и королевских охот. Первые письменные законодательные документы по охране таких урочищ на Руси появились в XI веке.

В период становления Русского централизованного государства охрана ландшафтов приобрела новое направление — стратегическое. В начале XV века для защиты государства от набегов монголо-татарских полчищ создавались засечные леса, или засеки, широким кольцом охватывавшие южные и юго-восточные окраины Московского государства. В лесу выкапывали глубокие рвы, по обеим сторонам которых делали завалы из деревьев, подрубая (засекая) их на высоте человеческого роста и роняя вершинами в сторону ожидаемого врага. Засечные леса строго охранялись и долгое время были заповедными угодьями с изобилием зверя и птицы.

Петр I заложил основы ресурсохранного природопользования, проявив заботу об охране лесов вообще и прибрежных (водоохранных) особенно, по охране водоемов, почвенного покрова, мест рыбного, охотничьего и жемчужного промыслов. Чтобы сохранить строевой лес для кораблестроения и градостроительства в приписанных фабрикам, заводам и посадам лесных дачах выделялась под строгую охрану пятая часть в качестве «заказных» (то есть запретных) рощ. Местами запрет настолько прочно вошел в традицию, что заказанные в XVII—XVIII вв. участки лесов сохранились до наших дней.

Во второй половине XIX в. крупные землевладельцы в благотворительных целях создавали в своих имениях своеобразные заповедники: граф Ф. Э. Фальц-Фейн в имении Аскания-Нова выделил под охрану участки целинной степи (теперь здесь единственный на Земле уголок никогда не распахивавшейся степи). Заповедными были объявлены имение графов Шереметевых на р. Ворскле под Белгородом, степные участки в имении Карамзиных в Самарской губернии.

В промысловых районах Сибири и Дальнего Востока возникали своего рода народные заповедники. Так, в бассейне рек Конды и Сосьвы местным населением строго охранялись бобровые угодья. На Камчатке для сохранения соболя жители берегли таежные массивы в Кроноках. Как и частновладельческие, многие «народные» заповедники» при Советской власти стали государственными (Кондо-Сосьвинский, Кроноцкий и др.).

В конце XIX в. в России зарождается общественное движение в защиту природы. Повсюду создаются благотворительные и научные общества природоохранителей. Это движение было эхом набатного колокола, в который ударили ученые западных стран, где промышленный прогресс раньше, чем в России, преподнес факты очевидного оскудения природы. Их анализ с отрезвляющей ясностью подвел к выводу: «если мы слишком поздно пробудимся от апатии, то оставим будущим поколениям лишь опустошенный и лишенный красоты мир».

Американцы, которые «первобытную природу Америки не покоряли, а в буквальном смысле слова забивали насмерть», спохватившись, стали застрельщиками новых государственных форм охраны природы. В 1832 г. были объявлены государственной собственностью горячие источники в Арканзасе, а затем стали организовываться «для блага и удовлетворения народа» огромные по площади национальные парки: в 1863 г. Йосемитский, в 1872 г. Иеллоустонский.

В это время и появляется идея охраны памятников природы. Впервые это название употребил известный немецкий натуралист А. Гумбольдт при описании крупного экземпляра заманга, или дождевого дерева, увиденного им в 1804 г. во время путешествия по Венесуэле. Выступая на ботаническом съезде в 1819 г., А. Гумбольдт предложил подобные деревья, а также примечательные скалы, пещеры и другие произведения природы называть «памятниками природы».

Однако у современников Гумбольдта идея не нашла поддержки. Лишь спустя десятилетия она получила дальнейшее развитие благодаря подвижнической деятельности другого немецкого ученого профессора Г. Конвенца, с именем которого связано начало мирового движения за охрану шедевров земной природы.

По инициативе Конвенца в 1902 году в Пруссии был принят закон, карающий за обезображивание живописных местностей. С 1906 года в Пруссии действовало государственное управление по охране памятников природы, возглавляемое Конвенцем. Он также специально посещал европейские государства, заинтересовывая своими идеями и общество, и правительства. Дважды приезжал Конвенц в Россию. В 1895 году он посетил Питербург, а летом 1913 года выступил на 13-м съезде русских естествоиспытателей и врачей в Тифлисе с докладом «О памятниках природы и в особенности на Кавказе». В 1914 году в 6-м номере журнала «Естествознание и география» была опубликована его статья «Попечение о памятниках природы», где он специально для русского читателя разъяснял важность сохранения памятников природы и суть самого понятия.

Неутомимая деятельность Конвенца в пропаганде идеи охраны памятников природы нашла поддержку среди выдающихся русских ученых: академика И. П. Бородина, профессоров Г. А. Кожевникова, Д. Н. Анучина, В. И. Талиева и других.

На заседании Московского общества испытателей природы 14 декабря 1906 года оживленно обсуждался доклад профессора ботаники М. И. Голенкина «О сохранении памятников природы». В 1908 году на юбилейном акклиматизационном съезде в Москве с докладом о необходимости устройства заповедных территорий выступил профессор зоологии Г. А. Кожевников, подробно изложивший программу практических мер по охране «любой подробности естественного ландшафта», раскрывший научную значимость и актуальность проблемы: «…если мы не примем специальных мер к охране первобытной природы, то она исчезнет бесследно, а заступившая на ее место измененная культурой природа только обманет нас своим односторонним богатством, затушевавши образ исчезнувшего прошлого».

В декабре 1909—январе 1910 г. в Москве состоялся XII съезд русских естествоиспытателей и врачей, на котором академик И. П. Бородин вновь обратил внимание научной общественности на то, что под влиянием культуры дикая природа «тает, как воск от огня», «девственные леса и степи отходят в область преданий», и призвал сохранить в интересах науки и культуры «хотя бы кусочки первобытной природы, хотя бы отдельные, чем-либо выдающиеся приметы ее». Стала уже хрестоматийной цитата, взятая из доклада И. П. Бородина: памятники природы — «это такие же уники, как картины, например, Рафаэля, — уничтожить их легко, но воссоздать нет возможности». «Мы уже поняли необходимость охранять памятники нашей старины, — говорил И. П. Бородин, — пора нам проникнуться сознанием, что важнейшими из них являются остатки той природы, среди которой когда-то складывалась наша государственная мощь, жили и действовали наши отдаленные предки. Растерять эти остатки было бы преступлением».

В 1912 г. этот доклад был опубликован отдельной брошюрой. В 1914 г. вышли книги профессора Д. Н. Анучина «Охрана памятников природы» и профессора В. И. Талиева «Охраняйте природу», где они конкретизировали идею охраны природных достопримечательностей применительно к определенным территориям нашего государства.

Заинтересованное внимание к проблеме со стороны ученых заметно активизировало деятельность различных обществ, благодаря которым были организованы заповедники и выявлено много памятников природы.

Изучение н охрану интересных природных объектов ставила основной целью своей деятельности природоохранительная комиссия Русского географического общества, созданная в 1912 году по инициативе И. П. Бородина.

Первая мировая война уничтожила плоды этих начинаний, с большим трудом завоеванные передовой общественностью в условиях частной собственности капиталистической России.

Советское правительство в своих декретах. «О земле», «О лесах», «Об охоте» заложило принципиальную основу социалистического природопользования. Особое значение вопросам охраны природы придавал В. И. Ленин. Получило поддержку в ленинских декретах и заповедное дело. В первые же годы Советской власти были созданы первые в нашей стране государственные заповедники: Астраханский, Жигулевский, Ильменский. Основы классификации охраняемых природных территорий в СССР были определены подписанным В. И. Лениным 16 сентября 1921 года декретом «Об охране памятников природы, садов и парков». Наряду с заповедниками декрет предусматривал организацию национальных парков, памятников природы, садов и парков историко-художественного значения.

С организацией в 1924 году при Главнауке Всероссийского общества охраны природы массовый характер принимает работа по выявлению памятников природы. Уже к концу 20-х годов в нашей стране было выявлено 250 природных объектов и ценных участков ландшафта, заслуживавших охраны (Васильковский, 1929).

Идея заповедания ценных природных объектов и ландшафтов получает дальнейшее развитие и популяризацию в работах таких видных ученых, как С. А. Северцев, Ф. Ф. Шиллингер, Р. Ф. Геккер.

В постановлении Совета Министров РСФСР от 23 сентября 1946 года «Об охране природы территории РСФСР» указывалось на необходимость «упорядочить охрану участков природы, имеющих научное или культурно-историческое значение».

Президиум Академии наук СССР в 1955 году обязал все учреждения Академии принять участие в выявлении объектов природы, заслуживающих особой охраны. В результате были получены материалы, позволившие подготовить в 1963 году первый проект рациональной сети постоянных заказников всесоюзного значения (Шапошников, 1967), а затем издать сборник «Примечательные природные ландшафты СССР и их охрана» с описанием 370 ботанических, геологических и зоологических «заказников».

С выходом в 1960 году Закона «Об охране природы в РСФСР», предусматривающего охрану «типичных ландшафтов, редких и достопримечательных природных объектов» (статьи 8 и 9), местные органы власти начинают принимать решения об охране природных достопримечательностей в пределах области, республики, края.

Целенаправленно организует эту работу Всероссийское общество охраны природы, в Центральном и местных советах которого, согласно новому Уставу, создаются секции охраняемых природных территорий. В их задачу входят выявление, учет и организация охраны примечательных природных объектов. Особенно оживилась эта работа с середины 70-х годов в результате последовательной организационной деятельности секции охраняемых природных территорий Центрального совета ВООП, возглавляемой географом Ю. К. Ефремовым. С 1975 года секция регулярно организует всероссийские и зональные совещания по обмену опытом работы. Итоги первой серии этих совещаний были подведены на 1-й Всероссийской научно-практической конференции по проблемам выявления, исследования и сохранения памятников природы, состоявшейся в Москве в сентябре 1983 года.

На конференции были названы первые лауреаты памятных именных медалей и специальных ежегодных премий, учрежденных Центральным советом ВООП за активную работу по выявлению, изучению, пропаганде и организации охраны памятников природы.

Своеобразной иллюстрацией итогов деятельности Общества стала прекрасно изданная в 1982 году книга К. Г. Лысина «О памятниках природы России», в которой автор, обобщая сведения о природных достопримечательностях республики и опыт работы по их охране на местах, уделил достаточное внимание творениям природы Кировской области и опыту работы Кировского краеведческого музея по их выявлению, изучению и пропаганде их охраны.

В 1980 году впервые в нашей стране выходит «Карта охраны растительного мира Нечерноземной зоны РСФСР» с обозначением 1715 охраняемых ботанических объектов.

Знаменательной вехой в истории охраны памятников природы стало утвержденное Госпланом СССР и Госкомитетом по науке и технике в 1981 году «Типовое положение о государственных памятниках природы», обеспечившее эту категорию охраняемых природных территорий юридическим статусом. На основании этого документа Совет Министров РСФСР в 1982 году принял постановление «О порядке отнесения природных объектов к государственным памятникам природы», а Госплан РСФСР в 1983 году утвердил «Основные критерии отнесения природных объектов к государственным памятникам природы».

По данным ЦС ВООП на 1 января 1986 г., в РСФСР было выявлено 13195 природных достопримечательностей, охраняемых или заслуживающих охраны в качестве памятников природы.

Ведется паспортизация памятников природы и передача их через охранные обязательства землепользователям под действенный надзор и охрану.

Leave a comment

От автора

Дикая природа, будь то субтропики юга, перелески Нечерноземья или тундра Заполярья, всегда нова и неповторима. Любая местность имеет свои особенности, только ей присущие черты. Не найти в лесу двух одинаковых деревьев, не бывает речек-близнецов. Разнообразие природы бесконечно. И так же бесконечен путь познания природы, поиска в ней новых материальных и духовных благ для человека.

Преобразуя естественные ландшафты, люди сводят это разнообразие в монотонно-культурный пейзаж. Поля, сады, пастбища… Теряются границы природных зон, выделяются зоны сельскохозяйственного производства.

Но все сильней влечет людей чарующий мир природы. Хотя бы в выходные дни стремится современник побыть наедине с природой и по возможности с первозданной, «неокультуренной». Вряд ли будут лишены такой потребности и потомки.

Сохранить способность природы удовлетворять духовные запросы людей должны прежде всего природные парки и памятники природы, призванные сберечь характерные черты ее естественного облика, ее выдающиеся творения, особенности ее исторического развития.

Удовлетворяя насущные потребности, мы пользуемся разнообразными, нужными нам сегодня, богатствами природы и при этом, к сожалению, еще нередко расточаем другие ее ресурсы, пока не нашедшие у нас применения. Особенно это относится к эстетическим сокровищам природы, которые мы зачастую безвозвратно и без пользы теряем при потреблении ее материальных богатств.

В предлагаемой читателю книге автор обобщил разрозненные сведения о достопримечательностях вятской природы, уточнив и дополнив их результатами собственных исследований и наблюдений.

При работе над книгой автор видел перед собой главную задачу — чтобы малоизвестные сегодня примечательные творения родной природы стали понятны, близки и дороги каждому. Почему мы должны охранять природу, понятно всем: она — первооснова нашего бытия, источник благополучия людей. Но проблема охраны ее сложна и заключает в себе поиски ответов на вопросы «что?», «как?», и «от чего?» беречь. Касаясь лишь одной стороны этой всеобъемлющей проблемы — охраны памятников природы в пределах Кировской области — автор стремился ответить именно на эти вопросы.

Большую помощь в работе над рукописью автору оказал известный вятский краевед-ботаник Александр Дмитриевич Фокин, которому принадлежит первое описание ботанических и некоторых других памятников природы.

Благодарен автор также доктору биологических наук профессору Э. А. Штиной, доктору исторических наук профессору А. В. Эммаусскому, кандидатам биологических наук А.И. Шернину, Э.К. Леви, Б.Д. Злобину, кандидатам географических наук В.И. Колчанову, М.А. Кузницину, кандидату сельскохозяйственных наук Л. И. Ворончихину, энтомологу Г. И. Юфереву, гидрогеологу А. В. Русских, ознакомившихся с рукописью и высказавших ряд полезных советов и пожеланий.

Немало загадочного, любопытного и удивительного таит в себе природа нашей области. По живописным уголкам вятского края разбросала она свои шедевры.

Сложные и противоречивые изменения в природе происходят сегодня в связи с быстрым развитием промышленности, неуклонным ростом городов, уменьшением количества мелких деревень, химизацией народного хозяйства… Ежегодно в Кировской области леса вырубаются на площади более 75 тыс. га – почти в два раза больше их естественного прироста, 35% её территории занимают сельхозугодия, 60-70% южных районов распахано. Увеличиваются площади выработанных торфяников и месторождений других полезных ископаемых.

Долг каждого из нас – сберечь, не дать исчезнуть, затеряться в однообразии культурного ландшафта достопримечательностям природы, сохранить образцы ее естественного облика не только как дань уважения прошлому своего края, но и как желанное наследство будущим поколениям. В условиях интенсивного промышленного природопользования мы должны сохранить типичные приметы былого разнообразия природы, ее эталоны, как часть невосполнимых эстетических сокровищ природы нашей Родины, как бесценный кладезь фактического материала для последующих научных исследований, направленных на достижение гармонии во взаимоотношениях общества и природы.

Автор будет считать свою задачу выполненной, если эта книга поможет читателю в определенной мере целенаправленно выполнять конституционную обязанность советского гражданина — беречь природу, сохранять ее богатства.

Leave a comment