Полное его название — Нургушский комплексный заказник Госохотинспекции, в обиходе просто Нургуш.
Нургуш — это 6661 га лесистой поймы правого берега Вятки с пятью пойменными речками и многочисленными старичными озерами, по названию одного из которых он и стал именоваться. Его угодья начинаются южнее села Вишкиль и тянутся до старицы Вятки у с. Разлив.
Это один из наиболее прославленных уголков вятской природы. О заказнике и его первом егере И. И. Андрианове много писали в местной и центральной прессе.
Не знавшие топора густые дубово-вязовые и хвойно-широколиственные леса, луга с буйными травами и многочисленные озера Нургуша, несмотря на свое положение в довольно густонаселенной части области, сохранили первозданный облик благодаря естественным преградам, окружающим заказник. С севера, востока и юга — это русло Вятки и озеро Старица. С запада — цепочка проточных пойменных озер и р. Прость. Кроме того, с запада заказник отрезан от населенных мест и оживленной автомагистрали Котельнич—Советск обширными болотами, а единственный лесной проселок из д. Боровки в пойме редко бывает проезжим.
Такое удачное положение в сочетании с благоприятными природными условиями и определило выбор бывшей Глушковской дачи на площади 4887,5 га как подходящего места для акклиматизации ценных промысловых животных.
Эти угодья издавна славились обилием дичи среди местных охотников. Они-то и подсказали специалистам использовать здешние озера для выпуска ондатры и бобра.
В 1951 г. работники системы «Заготживсырье» завезли сюда 83 ондатры из Белохолуницкого района. Весной 1952 г. охотовед Н. Н. Соломин обследовал Глушковскую дачу и предложил организовать на ее территории охотничий заказник. Для научного обоснования целесообразности этой идеи летом 1952 г. областная контора «Заготживсырье» организовала специальную экспедицию в составе А. Д. Фокина и двух его помощников. В результате А. Д. Фокин составил подробную геоботаническую характеристику этой территории и сделал заключение о пригодности ее для обитания ондатры, бобра, выхухоля, енотовидной собаки, сибирской косули, кабана и рыб: сазана, карася, ряпушки.
В 1954 г. здесь был официально учрежден государственный охотничий заказник. При этом конторой «Заготживсырье» были выпущены дополнительно 84 ондатры, а областной Госохотинспекцией — первая партия бобров (30 особей) и 90 енотовидных собак. В 1959 г. работники Госохотинспекции выпустили в Нургушские озера 93 выхухоля, а в 1960 г. — еще 98 ондатр.
В первые годы все новоселы успешно прижились. Ондатра, размножившись, как и енотовидная собака, стала самостоятельно расселяться в окрестные угодья. Увеличение численности выхухоля позволило в 1965 г. отловить 21 зверька и переселить их в левобережное озеро Мелкое (Павлов, Корсакова, 1973).
Возросшая плотность бобров потребовала искусственной регуляции их численности, и с 1964 г. в заказнике ведется ежегодный планомерный отлов их. В противном случае, питаясь прибрежной растительностью, они полностью могут лишить себя привычного корма.
Неблагоприятные погодные условия 1968—1969 гг. с очень высоким и продолжительным весенним половодьем, внезапными позднеосенними и зимними паводками, глубоким промерзанием почвы и мелководных (кормных для выхухоля) участков водоемов, пагубно сказалось на всех полуводных млекопитающих. Меньше стало ондатры, почти полностью исчез выхухоль. Несколько лет он вообще не подавал никаких признаков присутствия. Лишь в 1974 г. случайно был пойман один зверек, затем в 1976 г. несколько выхухолей было отловлено при контрольном обследовании нургушских озер сотрудниками ВНИИОЗ.
Таким образом, с самого начала своего существования Нургушский заказник — это своеобразная природная лаборатория по изучению вопросов акклиматизации животных. Сотрудники ВНИИОЗ проводят здесь научные исследования, и в этом отношении заказник выполняет функцию заповедника, что выделяет Нургуш среди других охотничьих заказников области и требует более строгой его охраны.
В 1962 г. площадь заказника была увеличена до 6661 га за счет присоединения примыкающей с севера бывшей Лаптевской дачи. В итоге под заказник отошли 35 кварталов (с 40-го по 74-й включительно) Вишкильского лесничества Котельничского лесхоза.
С открытием по соседству с заказником Вишкильской турбазы Нургуш стал местом паломничества туристов и отдыхающих. По его территории была проложена туристская тропа, заканчивавшаяся в самом центре его на берегу озера Нургуш, где каждое лето рядом с домиком егеря вырастал палаточный лагерь. Массовое посещение заказника не замедлило сказаться на его обитателях. Стали исчезать редкие растения с красивыми цветками — ландыш, белокрыльник, ирис; исчезла единственная пара лебедей, единственная и, вероятно, последняя в области пара черных аистов, единственная пара орланов-белохвостов, многие годы гнездившихся здесь.
Учитывая это, облисполком своим решением в 1979 г. постановил закрыть туристский маршрут по заказнику и запретить его посещение отдыхающими с апреля по июль включительно, то есть в гнездовой период, в пору цветения растений.
Первое время в заказнике постоянно жили две семьи — лесника и егеря. Потом егерь остался один с семьей.
С начала организации заказника и до 1982 г. нелегкую службу по охране его угодий нес И. А. Андрианов, прожив с семьей здесь в лесной глуши, вдали от людных мест почти три десятилетия.
В 1960 г. А. Д. Фокин по просьбе областной Госохотинспекции составил научное обоснование и проект организации Нургушского заповедника, но проект этот, к сожалению, так и не был осуществлен. Нургуш отнесен к категории памятников природы.
За что же удостоен он такой чести — единственный из 13 наших охотничьих заказников? Достоинств у него много.
Приехавшего впервые Нургуш поражает своей таинственной тишиной, завораживает самобытностью первоздания.
Расположен он в наиболее крупном дельтовидном расширении долины средней Вятки, возникшем в результате подпруживания ее грядой Вятского увала. Протяженность заказника с севера на юг 12,5 км, с запада на восток — до 8 км. Основная часть угодий находится в пойме, преимущественно на первой надпойменной (древнеаллювиальной) террасе, окруженной с северо-востока и юга неширокой полосой современной поймы. С запада граница заказника местами подходит к бровке второй надпойменной террасы, покрытой сосновыми лесами.
Относительно плоский рельеф поймы несколько нарушается невысокими грядами («веретьями») — остатками древних прирусловых валов и котловинными понижениями — остатками глубоководных впадин древнего русла Вятки.
Залитые водой котловины образуют озера, соединенные между собой постоянными или временными протоками и пятью речушками.
Самая крупная р. Прость — типичная притеррасная речка, отделяющая пойму от боровой террасы. Она образовалась как самостоятельный водоток, использовав озерные впадины и протоки. Остальные речки — Березовка, Рель, Простка и Хмелевка — это озерные протоки с едва заметным течением.
По словам И. И. Андрианова, в заказнике насчитывается 63 озера. А. Д. Фокин в своем отчете по результатам экспедиции описал 25 озер. Из его описания следует, что временные, пересыхающие в межень протоки занимают впадины глубиной до 5 м. Только более глубокие котловины образуют озера и постоянные протоки между ними.
Для этих котловин характерна ассиметрия берегов — один высокий, до 6 м, другой пологий, часто заболоченный или зарастающий сплавиной.
Наиболее крупные озера: Кривое с заливами Лопата и Бокалово (длина 4,4 км, глубина 2,2 м), Черное (длина 2,8 км, глубина 3,9 м) и Нургуш (длина 1,3 км, глубина до 5 м).
К средним озерам А. Д. Фокин относил Кривенькое (длина 1,2 км), Дресвяное (1,1 км), Могильное (1,0 км), Селезневское (1,0 км), Бабье (0,6 км), Молчановку (0,4 км).
Остальные 16 озер совсем мелкие, затянутые сплавиной. Из них только 8 имеют свои названия — Окуньки, Нефедово, Широкое, Патрушево 1-е и 2-е, Поперечное, Круглое, Красная Лыва.
Нургушские озера, отмечал А. Д. Фокин, иллюстрируют все стадии зарастания водоемов по луговому типу, то есть без образования торфа, в результате полной минерализации органических остатков из-за ежегодного «промывания» пойменных водоемов паводковыми водами и связанного с этим постепенного заиления их. Таким образом, нургушские озера могут служить естественной моделью при изучении гидробиологических особенностей вятской поймы и влияния периодического затопления паводковыми водами на ее фауну и флору.
В заказнике полностью отсутствуют торфяные почвы. Лишь изредка по дну заросших водоемов встречаются торфяно-болотные почвы с верхним горизонтом из осокового и хвощового торфа с примесью древесного. На луговинах по краям озерных проток формируются болотно-луговые почвы с оглеенным горизонтом вмывания. Большая часть поймы покрыта дерновыми почвами. На возвышенных, незатопляемых участках образовались серые лесные почвы — самые северные в области, что весьма примечательно.
Разнообразие растительности обусловлено положением заказника на границе южной тайги и вклинившихся здесь в нее по широкой речной пойме хвойно-широколиственных лесов.
В озерах заказника, по данным А. Д. Фокина, насчитываются 30 видов растений. Наиболее распространены телорез, ряска многокоренная, кубышка желтая, хвощ топяной, осока сетчатая. При относительном однообразии набор водной флоры оказался весьма благоприятным для бобра и ондатры — большинство видов относится к числу поедаемых ими.
Обилие в водоемах телореза, водокраса и ряски многокоренной накладывает зональный отпечаток на водную флору.
Эти западные виды дальше к северу почти не встречаются и в нашей области тяготеют к подзоне хвойно-широколиственных лесов.
Берега озер, речек, протоков большей частью заняты небольшими луговинами с осокой и крупными злаками, среди которых преобладают канареечник, костер безостый, лисохвост. Местами сплошные заросли образуют крупные зонтичные — дудник, борщевик и другие.
Но наибольший интерес представляет древесно-кустарниковая флора заказника, насчитывающая 42 вида, или 75% всего видового состава деревьев и кустарников в Кировской области (Фокин, 1952). Природа создала здесь естественный дендрарий вятской флоры, собрав в одном месте почти все лесообразующие виды (кроме лиственницы).
В пойме к преобладающим в древостое осине, березам (повислой и пушистой), европейской и сибирской елям примешивается черная и серая ольха, пихта, липа, вяз, дуб, черный тополь (осокорь), сосна. Изредка встречается ильм и клен остролистный.
Примесь хвойных более значительна на не затапливаемых в половодье гривах и высоких берегах озер. Травостой здесь угнетен густым подлеском.
В заливаемой пойме преобладают широколиственные леса — густые, перестойные, с непроходимым переплетением кустарников и высоких трав. Экзотически выглядят заросли папоротника «страусово перо», достигающего высоты человеческого роста.
Густой подлесок этих лесов состоит из подроста липы и характерных дубравных кустарников — бересклета бородавчатого, правда, немногочисленного, крушины слабительной и ломкой. Обычны также рябина, калина, черная и красная смородина, малина, черемуха, шиповник: коричный и гололистный, бузина сибирская, волчье лыко, дерен татарский, 9 видов ив: трехтычинковая (лоза), белая (ветла), остролистная (верба), шерстистопобеговая, чернеющая (волчья лоза), козья (бредина), ушастая, пепельная, корзиночная (русская).
В травянистом покрове преобладает южнотаежное разнотравье с участием неморальных видов — ландыша, лопуха лесного, куманики, калистегии. Обращает внимание обилие хмеля и ежевики, почти не встречающихся севернее.
Бедность нургушских лесов типичными неморальными видами травянистых растений объясняется их крайним северным расположением. Это самые северные хвойно-широколиственные леса нашей области.
Подступающие к заказнику с запада сосновые леса второй надпойменной террасы представлены комплексом травянистых боров подзоны южной тайги. То есть здесь четко прослеживается граница двух подзон — южной тайги и хвойно-широколиственных лесов.
Нургушские леса труднопроходимы. Ходить здесь можно лишь по тропам. А свернешь в сторону — быстро выбьешься из сил, то и дело преодолевая завалы, потеряешь всякую ориентировку.
Эти леса мало пригодны для лесозаготовок, к тому же они, как водоохранные, запретны. Видимо, поэтому здесь и не проводились никогда ни рубки ухода, ни санитарные рубки. В результате накопилось много сухостоя и ветро-вальника. Чрезмерная захламленность создает превосходные защитные условия и обилие естественных убежищ для животных. В гниющей древесине находят приют и пищу многие беспозвоночные, в частности, насекомые, среди которых немало редких видов. Энтомолог Г. И. Юферев находил здесь характерных для широколиственных лесов бабочек-ленточниц: пурпурную (Mormonia sponsa) и голубую (Catocala fraxini).
Из млекопитающих, кроме уже упоминавшийся вселенцев, в заказнике обитает куница, горностай, ласка, лисица, норка, выдра, рысь, лось, заяц-беляк, белка, крот и другие. Присутствие крота свидетельствует о наличии во время половодья «островков спасения» — незатопляемых участков, составляющих, по подсчетам А. Д. Фокина, примерно пятую часть всех угодий.
Привольно живется на многочисленных старицах и протоках водоплавающим птицам, которых особенно много собирается ежегодно после открытия охоты в окрестных охотничьих угодьях.
А вот для боровой дичи здешние леса мало подходящие. Тетерев и рябчик тут малочисленны, а глухарь встречается только в сосновых лесах соседней Вишкильской дачи.
Пара лебедей-кликунов долгое время гнездилась на оз. Широком. По словам И. И. Андрианова, продолжают еще гнездиться серые цапли и редчайший на земле черный аист.
Если это подтвердится, то еще больше повысит ценность и значимость Нургуша. Есть также основания надеяться, что вернутся в заказник орланы-белохвосты, лебеди и другие редкие охраняемые виды. Но это возможно лишь при строгом соблюдении режима его охраны.
Из наиболее отрицательных моментов современного состояния природы Нургуша, как потенциальной базы за-поведника, следует отметить вселение сюда животных, чуждых местной фауне и прежде всего — енотовидной собаки. ,
Малая площадь заказника в значительной мере компенсируется естественной надежной изолированностью угодий от окружающих обжитых человеком территорий. Возможно также значительное увеличение его площади за счет присоединения в качестве охранной зоны граничащих с запада сосновых боров, а с юга лугов Боровского совхоза. Увеличенная таким образом площадь Нургуша до 10—12 тыс. га становится уже сравнимой с территориями существующих в Европейской части страны заповедников (Приокско-Террасный — 4945 га, Волжско-Камский — 8000 га, Центрально-Черноземный — 4800 га).
Основная ценность Нургушского заказника как памятника природы в том, что здесь сохранилась без следов окультуривания естественная растительность хвойношироколиственных лесов. Поэтому. Нургуш должен быть сохранен независимо от решения вопроса о создании здесь заповедника.
